Комбат против волчьей стаи

«Ничего, ничего,  — успокаивал себя Тормоз, объеду всю линию. Никуда он не денется».

В промежутках между остановками он прислушивался к разговорам в вагонах. Быть может, кто-нибудь упомянет об инвалиде, собирающем милостыню. Больше расспрашивать о Щукине он не рисковал.

Тормоз уже сбился со счета, сколько раз он заходил и выходил из состава, уже не смотрел на названия станций, не вслушивался в объявления.

Выход на платформу, взгляд влево, вправо, забежать за колонны — пусто и дальше в путь.

Вдоволь набродившись, наездившись на метро, Тормоз уже придумал несколько вариантов, как лучше расправиться со Щукиным и уйти незамеченным.

И, наконец, когда поезд подходил к станции, а Тормоз вновь до боли в глазах вглядывался сквозь поцарапанное стекло двери, то увидел как сверкнули ободья инвалидной коляски, развернутой к нему спинкой. Поэтому он и не мог разглядеть лица, человека сидящего в ней.

— Выходите?  — услышал за собой Тормоз женский голос.

— Да,  — не оборачиваясь, ответил он.

Толстые колонны скрыли от него коляску, и когда Тормоз выбежал на платформу, то сразу же бросился на другую сторону. Но тут послышался лязг сдвигающихся створок дверей и поезд, быстро набирая скорость, исчез в тоннеле.

Тормоз огляделся, инвалидной коляски на платформе не оказалось.

«Ничего, парень, я тебя сейчас нагоню. Небось, переходишь из вагона в вагон. Доедешь до конечной, пересядешь во встречную электричку, тут я тебя и подкараулю».

Сгорая от нетерпения. Тормоз дождался следующего поезда и поехал до предпоследней станции, там вышел, перебрался на другую сторону платформы и бросил взгляд на светящееся табло, извещавшее, что со времени прохождения предыдущего состава прошло тридцать секунд.

«Так, между станциями он идет около минуты, значит, один состав пропускаем, и на следующем…»

Тормоз боялся потерять удачу, он пробежался вдоль электрички, пришедшей с последней станции, вагоны шли полупустые, поэтому прекрасно было видно, что Щукина в них нет. Запыхавшийся Тормоз вернулся на исходные позиции, стал за колонну, чтобы его не могли видеть из прибывающего поезда. Из тоннеля подул теплый спертый воздух, свидетельствующий о приближении состава, мелькнула лента окон.

«Будет ехать в последнем»,  — решил Тормоз, но все равно просматривал каждый вагон.

Поезд вздрогнул, остановился, раздвинулись двери и Тормоз затаил дыхание.

Осторожно перебирая ободья с картонкой из-под сигарет на коленях, сверкая медалями и орденом, на платформу выехал Щукин, и тут же бешено закрутил колеса, чтобы успеть заехать в следующий вагон, прежде чем двери закроются. Колеса никак не хотели въезжать на чуть возвышающейся над платформой пол вагона.

Тормоз подошел сзади к инвалидной коляске и помог Щукину въехать.

— Спасибо, браток,  — Щукин даже не обернулся, привыкший к тому, что везде мужчины оказывают ему помощь.

Створки дверей сошлись, и Щукин низким голосом, перекрывая грохот разгоняющегося поезда, оповестил:

Закладки