Комбат против волчьей стаи

Что захочешь, то и делай. Но главное, чтобы он был мертвым. Я к чему тебе все это рассказываю,  — Панкратов встал с кресла, взял сигару и откусил кончик, хотя рядом лежал специальный ножик, сплюнул прямо под ноги,  — дело очень серьезное, Курт, ты уж извини, " что; я тебя так называю.

— Мне все равно как меня называют.

— Так вот через неделю, может быть, через две, мы перевезем оттуда самую большую партию. Все можем заработать большие деньги. И нам не хочется, чтобы ФСБ — все эти борцы с наркоманами узнали и перехватили груз. Надеюсь, не надо объяснять сколько мы потеряем в случае провала.

— Много,  — сказал Курт и интонация была вполне красноречивой вопросительной и восклицательной одновременно.

— Да, очень много. ., не получим денег и еще свои придется отдавать. Пожалуйста, там будь поосторожнее. Сильно не следи. Как вычислишь, сразу убери.

— А если ошибусь?  — задал вопрос Курт. www.scientificlit.ru

— Вот это исключено. Тебе деньги платят, чтобы ты не ошибался,  — очень строго сказал Панкратов.  — На этот раз можешь взять с собой одного человека из своих. Илья Данилович тебя свяжет с нашими, с теми, кто надежен.

— Так куда я должен буду прилететь, в саму Алма-Ату?

— Да, в Алма-Ату, а оттуда на машине, документы все сделают. Поедешь в Джезказган, это недалеко от Байконура, там будь поосторожнее — там полно ФСБэшников, ГРУшников — вообще, будь там осторожен.

— Понял,  — сказал Курт.

— Документы и все остальное люди Ильи Даниловича тебе выдадут и проконсультируют. Так что в добрый путь, Курт. Связь держи с нами. Когда вернешься, сможешь отдохнуть недельку-другую до прихода груза. Никому ничего не объясняй.

— Понял,  — махнул рукой Курт и щелкнул пальцами,  — а коньяка мне нальете?

— Как же, как же, налью,  — сказал Сиваков и взял бутылку, чистую рюмку и принялся лить.

Курт молчал, пока коньяк не заполнил рюмку до половины.

— Столько много? Ты же за рулем?

— Меня повезут, я могу выпить.

Панкратов выпустил кольцо голубоватого дыма.

— Ну, я поехал,  — не прощаясь Иван Антонович, покинул кабинет Сивакова.

Сразу три машины выехали из ворот и помчались в сторону Москвы. Впереди шла BMW, в середине «мерседес», а сзади джип. И во всех машинах была охрана.

Панкратов был очень осторожен и понимал, что сейчас не время бравировать и быть смелым. Ведь после того, что они сделали со своими конкурентами руками Курта, желающих поквитаться с ним предостаточно. А рисковать попусту он не любил.

— Я уезжаю,  — сказал Курт,  — а твоя жена завтра будет здесь.

— Хорошо,  — Сиваков поднял рюмку, в которой было чуть-чуть коньяка и допил — Дерьмовый коньяк,  — сказал Курт,  — и вообще, я коньяк не люблю.

— Самый лучший какой бывает, пятьсот долларов бутылка.

— Мне не важно, сколько он стоит, он просто невкусный передержанный.

Сиваков удивился подобному замечанию, исходившему от бандита.

Всю дорогу в самолете от Москвы до Алма-Аты Курт дремал, и лишь когда самолет пошел на посадку, Федор тронул его за плечо.

— Курт.

— Что такое?  — резко открыв глаза, спросил тот.

— Шеф, на посадку идем.

— Ну и что из того?

— Как что? Прилетели, пора браться за работу.

Прямо в аэропорту Курта и Федора встретили люди Панкратова. К Курту они отнеслись с почтением, понимая, что его прислал сюда Панкратов не просто так. Курт был немногословен, ему дали все, что он попросил машину, помощника и оружие, а также документы.

«Уазик» с военными номерами, за рулем которого сидел Курт, быстро мчался по степи. Солнце стояло высоко, степь выглядела абсолютно безлюдной.