margarita-aron.narod.ru

СодержаниеГлава 18 → Часть 3

[ Часть 3. Глава 18. ]

Курт поправил прическу, стоя перед зеркалом, и посмотрел на часы. У него в запасе оставалось совсем немного времени для того, чтобы привести себя в порядок и направиться к Панкратову.

«Наверняка, Сиваков уже сидит там. Пусть Панкратов видит, как меняется лицо Ильи Даниловича, когда он увидит меня».

Если сегодня удача покинула Андрея Подберезского, то Комбат попал в полосу везения. Он чувствовал — все ему удастся, все будет хорошо. Перед выходом из дома, он еще раз осмотрел Семена Щукина, заставлял его поворачиваться то левым боком, то правым.

— Дурацкая, конечно, борода была у тебя, но дело свое она сделала.

— В каком смысле?  — забеспокоился Щукин.

— А в том, что без нее тебя узнать трудно.

— Я и сам себя не узнаю,  — признался бывший капитан советской армии,  — китель жалко.

— Чего?

— Китель, говорю жалко.

— Так я ж его оставил, не высох еще.

— А так бы, я в нем пошел.

— Едем,  — Комбат подтолкнул его к выходу, и мужчины спустились по узкой лестнице.

— Ото, давненько я в машинах не ездил. Только на метро.

Щукин сел в машину Комбата, он был трезв, почти как стеклышко.

Борис Рублев отучил его пить за несколько часов.

Встречаются люди, которые могут не прикасаться к рюмке и пить очень умеренно, когда вокруг них никто не злоупотребляет спиртным, но стоит им попасть в дурную кампанию, как их начинает нести. Щукин был из этой категории.

— Как ты себя чувствуешь?

— Такое впечатление, будто света добавили.

— Вот и держись.

На вокзале было многолюдно. Комбат чувствовал себя не в своей тарелке. Уж слишком за многими приходилось следить, тут врагу есть где затаиться. Хотя, вроде бы, и ни лес, и ни скалы. А вот Щукин чувствовал себя точно рыба в воде.

— Ищи своих друзей, приятель.

— А чего их искать, они все на виду.

Комбат даже не сразу заметил бомжа, сидевшего, как на стуле, на мусорнице, перед его ногами стояла порванная полиэтиленовая сумка с пустыми бутылками. Бомж, оставляя кетчуп и хлебные крошки в густой бороде, уминал недоеденный хотдог.

Щукин, одетый в великоватую для него куртку, с плеча Комбата, в джинсах, подошел к нему и стал рядом. Бомж, не поднимая глаз на лицо подошедшего человека, посмотрел лишь на его башмаки. По обуви легко определить: состоятельный человек или нет, может тебе чего подать или пошлет подальше и уж, наверняка, стоит узнать — больным окажется удар башмаком или у него подошва мягкая.

— Подайте бывшему джазовому музыканту,  — давясь безвкусной сосиской, прогнусавил бомж.

— Ты что, Труба, среди своих не побираются.

Бомж, по кличке Труба, который и в самом деле когда-то был джазовым музыкантом, но с полгода тому назад пропил свой инструмент — саксофон, поднял глаза.

Перед ним стоял практически незнакомый ему человек.

Что-то все же угадывалось в его чертах, но что?

— Учились мы с тобой, что ли, вместе?  — принялся гадать Труба.

Щукина такое предположение развеселило.

— Университет мы с тобой оканчивали и академию.

— Ты что ли?  — наконец, прищурился близорукий Труба и протянул руку к Щукину, помусолил между грязными пальцами край куртки.

— Упаковался что надо. Домой ездил, что ли?

— Можно сказать, да,  — уклонился от прямого ответа Щукин и присел на корточки рядом со своим приятелем. И тут на них двоих легла тень.

— Это еще кто?  — Труба опасливо посмотрел на Комбата.  — Кого это ты, Сема Медалист привел?

— Ты на него внимания не обращай,  — гордо заявил Щукин, радуясь тому, что у него есть такой грозный покровитель,  — человек у тебя дело узнать хочет.

— А сколько я за это дело получу?  — тут же озвучил свой меркантильный интерес Труба.

Люди на вокзале проходили мимо мужчин, не обращая внимания. Мало ли что, может рэкет с бомжа что-то требует, может, сотрудники уголовного розыска расспрашивают, лучше пройти мимо, себе меньше хлопот — больше свободного времени.

— Его Комбат зовут,  — представил Рублева Щукин. То, что есть кличка, придало веса в глазах Трубы.

Закладки

Сайт управляется системой uCoz